(как то раз)
- turning-glider-clouds-background-switala_0.jpg (54.37 КБ) 4459 просмотров
Бах! Бах! Бах!
От неожиданности меня подбрасывает на диване. Я открыл глаза и осматриваю окружающее пространство.
Я вижу интерьер, предметы, пол, потолок, но продолжаю спать с открытыми глазами. Визуальные образы и звуки воспринимаются через соответствующие органы чувств, направляются в мозг, но ничего не происходит. Он никак не реагирует на раздражители. Несмазанные сознанием колесики мышления не хотят вращаться и складывать из окружающих отдельных образов полноценную картину мира. Все как бы существует само по себе. Предметы сами по себе, органы чувств сами по себе, а я вообще вроде бы, как и не существую пока. Всем наверное знакомо это состояние, когда тебя неожиданно будят и ты плохо понимаешь происходящее. Тело уже не спит и начало работать, а вот душа, которую внезапное пробуждение застало где-то в очередном далеком странствии в других мирах, не успевает в него возвратиться, чтоб упорядочить поток поступающей информации. И вот результат – перед вами типичный зомби.
Бах! Бах! Бах! Серёга! Ты сегодня летишь?
Кто я? Вдруг появляется мысль. А куда я должен лететь? Я вообще-то редко летаю. Так, один два раза в год, в отпуск, в теплые страны. К морю. Лучше на самолетах иностранных авиалиний. И после рюмашки-другой так сказать анестезии. Как-то спокойнее знаете ли. Не люблю я это дело, летать на реактивных лайнерах. Чувствуешь себя просто балластом никак не влияющим на происходящее. Неприятно это.
Серега вставай! Кучевка начинается!
И тут меня как током ударило. Видать в этот момент запыхавшаяся душа наконец-то влетела в сиротливое тело и моментально расставила все по своим местам. Картина мира сложилась. В происходящем появился смысл. Вот он я, сонный сижу в своем кемпере, а он в свою очередь стоит рядом с такими же прицепами других планеристов на аэродроме Куммолово, что в Ленинградской области, а она в свою очередь находиться на планете Земля, в Солнечной системе, в одном из рукавов, на окраинах галактики Млечный путь, которая в свою очередь … и так далее и далее и далее. Удивительно как быстро, в доли мгновения, вернувшаяся душа смогла навести порядок во мне самом и окружающем мире, до самых отдаленных точек вселенной. Теперь все стало понятно.
В дверь стучится Лариса Петровна. Моя инструктор и учитель. Она заботится о том, чтоб я не проспал этот долгожданный момент, когда природа сама создает для людей такие условия, чтоб они могли летать как птицы, без мотора и прочих коптящих и громыхающих механизмов.
В один прыжок я оказываюсь возле двери вагончика, по пути мастерски попав ногой в штанину джинсов. Сейчас, сейчас Лариса Петровна! Я сейчас открою! - кричу я, одновременно стараясь второй ногой нащупать вторую штанину. Это получается хуже. Наконец после нескольких секунд возни я в штанах и распахиваю дверь. Лариса Петровна явно не ожидавшая от своего ученика такого «живописного» вида даже несколько отшатнулась. А я задрав в небо взъерошенную после сна голову пытаюсь разглядеть что же там творится. Яркий свет ослепляет, свежие запахи проснувшейся природы опьяняют, а прохладный ветерок бодрит тело после теплой постели. Постепенно резкость настраивается и на голубом фоне неба проступают формирующиеся кучевые облачка. Есть! Есть кучевка! Отлично! Значит летим! После нескольких пасмурных и дождливых дней ожидания пошла погода. Это здорово!
Ну ты это,… давай,… приходи на стоянку. Как то неуверенно говорит моя инструктор. И несколько попятившись, разворачивается и торопливо уходит в сторону аэродрома. Видать мое появление в таком виде было для неё действительно слишком неожиданным.
Чашка бодрящего чая и черствый бутерброд с ломтиком вчерашнего засохшего по краям сыра, послужили стартовым завтраком. Парашют за спину, в руки аккумулятор, антенну, трубку Никса, толстовку на плечо, панамку на голову. Вроде бы все. Быстрым шагом я топаю на планерную стоянку. По дороге вспоминается вчерашний прогноз - быстрое развитие кучевой облачности и локальные грозы уже к обеду. В реальности все ему соответствует. Я спешу. Время дорого. По моим прикидкам у меня есть только час-полтора для полетов. Но как оказалось это будут самые впечатляющие час-полтора!
На полосе уже два Бланика. Подруливает буксировщик. Ветер умеренный, чуть боковой. Экипажи готовят планера к взлету, возятся с парашютами, радиостанциями и прочим. Я тоже включаюсь в этот не терпящий спешки процесс, можно даже сказать молчаливый ритуал и подготавливаю свой планер. Все знают что проверить, где посмотреть и как это сделать. В этом деле помогать не нужно, лучше не мешать.
Убедившись, что все нормально я выкатываю планер на старт и дождавшись своей очереди подымаюсь в небо. После взлета, метрах на 700 мы с буксировщиком влетаем в поток и стрелка вариометра сильно подскочив, бьется в упор после циферки 5. Ого! От неожиданности я немного замешкался. Доклад и отцепка последовали с некоторым запозданием - когда я уже вывалился из потока. Резкий вираж и как породистая «легавая» я начинаю «обнюхивать» пространство вокруг места отцепки в поисках упущенного лифта. Похоже, что вернулся обратно, на место отцепки, а подъема нет. Вправо 90, влево 180 — ничего. Прошелся еще кружок и вот началась поклевка, но что-то слабенькая какая то. 0 — 0.5 метров. Почему? А где тот, который был 5? Или если минус 2 буксировочных, то хотя бы 3? Нету... Странно... А хотя чего тут странного? Пузырь это был наверное. А реальный поток здесь слабенький. Так, что забираться выше придется на силе воли и безупречном пилотировании. Метр к метру, виток к витку. Ну чтож, не привыкать. Начинаю мусолить спирали.
А обстановочка вокруг — приятно глазу. Кучевые пушистики увеличиваются на глазах. Подошвы облаков наливаются серо-синей тяжестью и притягивают к себе наличием крепнущих вертикальных струй воздуха. Предвкушение того, что будет после 1000 метров несколько отвлекает от точного удержания планера в спирали. Но тем не менее, хоть и медленно, я все равно приближаюсь к желаемой высоте. Оттуда уже можно будет с хорошим запасом начать поиск настоящего, сильного потока.
1000 есть. Хватит. На подъеме я приметил недалеко удивительно круглое, как теннисный шарик, только начинающее формироваться облачко. За несколько секунд оно приобрело овальную, вытянутую вверх форму, а еще через некоторое время получило такое сильное развитие, что стало похоже на направленное вверх облако пороховых газов из орудия. Вот куда мне нужно. Отворачиваю и с набором скорости иду под него. На подходе, как положено влетаю в нисходящий поток до 3 метров — хороший признак. А через несколько минут как будто кто-то нажал на кнопку лифта. Меня вжало в сидение от перегрузки, ручку на себя, давление еще усилилось, и с правым креном мы с планером выстреливам вверх. Пару центровочных витков и становиться ясно, что погода действительно хороша!
Облако или уже туча работает, как огромный ненасытный пылесос. Без разбору всасывая в себя все, что находится выше 1000 метров. Воздух упругий и влажный. Я всем телом чувствую, с какой силой он давит под крылья и несет планер вверх. И вот уже можно в деталях разглядеть подошву облака. 1200. До кромки осталось немного. Здесь уже можно расслабиться и не утомляя себя «чистыми» витками просто наслаждаться подъемом. Прет везде. Можно вообще бросить ручку и все равно будешь лететь вверх. Здесь для всех существует только одно направление движения — вверх, в разрастающуюся промозглую темень. Я начинаю влетать в висящие космы тумана. Периодически, в дымке теряется земля. Сырость забирается под футболку. Мгла сгущается. Пожалуй хватит. Ухожу. Ручку от себя. Нос опускается ниже края облака, скорость растет, но движение вверх продолжается. Ух ты, вот это силища! Еще ручку от себя, нос планера смотрит в землю, нарастающий шум ветра говорит о сильно возросшей скорости. Он становится настолько громким, что уже заглушает периодическое шипение радиостанции. Скорость 140, а планер, как поплавок на воде с задранным к верху хвостом идет по горизонту под большим темно-серым «брюхом» тучи. Такое противостояние с силами природы опьяняет. Кто кого? Безумная первозданная мощь или аэродинамическое совершенство планерных форм? Даю еще ручку от себя и постепенно начинается снижение. Интерцепторы выпускать не хочется. Скорость доставляет неописуемое удовольствие. Шум ветра дарит радость. Такое блаженство на земле не найдешь нигде. Нехотя облако, признав свое поражение отпускает меня. Впереди его край, солнечный свет и тепло. На 160 я выползаю под голубое небо. И вдруг сильнейший подхват! Все потроха буквально попадали на самое дно моего туловища. Голова откинулась и вжалась в подголовник. На мгновение перевел взляд на крылья. Такими я их еще не видел. Тонкие и длинные они приобрели зловеще изящный изгиб к верху. Подсознательно хочется потянуть ручку на себя и прекратить это безобразие, но что то подсказывает, что лучше этого не делать. Перегрузка возрастет, а с ней и нагрузка на крылья и неизвестно чем это все закончиться. Продолжаю на скорости пробивать внезапно встреченый поток. Потряхивает. Но с каждым мгновением перегрузка уменьшается. Потом становиться просто приятной тяжестью, потом уходит вообще. Вот теперь наверное можно. Прибираю ручку и выхожу в горизонт. Еще немного на себя и я взлетаю даже выше нижней кромки облака. Скорость преобразовалась в высоту. Теперь я среди облаков. Какое великолепие! Белые, огромные горы вздымаются вверх и нехотя, величественно и плавно движутся за стеклом фонаря. Такие картины были только в детстве и то, только во сне.
Зря наверное я так. Голову посещает мысль, прописанная во всех букварях по планеризму. «Входить в восходящий поток на большой скорости запрещается!» А я нарушил. Можно было бы предположить, что такое может случиться? Можно. Если бы был опыт. А его пока не очень много. На этот раз обошлось. Но в следующий про интерцепторы забывать наверное не стоит.
Постепенно безобидные белые и пушистые кучевые разрослись, сомкнули свои ряды, превратились в мрачные тучи и опустилась сплошная беспросветная темень. Пробивающееся через редкие прорехи солнце давало сильные прожекторные лучи, направленные под углом к земле. С юго-запада медленно и неуклонно наползает гроза. Появились локальные дожди. И вот в ярком свете одного из таких прожекторов ярко вспыхивают серебристые крылья. Бланик! Это же Бланик! Знакомый, слегка V-образный изгиб крыльев с обратной стреловидностью не оставляет сомнений. Но кто это? Сейчас узнаем. Разворачиваюсь в его сторону и чуть «пришпорив» свою белую лошадку пытаюсь его догнать. Имея некотрое преимущество в высоте могу позволить себе держать достаточно большую скорость, чтобы быстро настигнуть этот двухместный аппарат. Подхожу слева с приличным интервалом, чтоб не дай Бог чего. Двое в кабине похоже сильно сосредоточены на управлении и меня не замечают. Прохожу немного вперед и уже попадаю в их поле зрения. Замечают, приветственно машут руками и улыбаются. Подхожу ближе и делаю то же самое. В планере Лариса Петровна и её ученик Семен. Идем вместе. Вместе интереснее.
Летать строем без навыков невероятно сложно. Как я ни стараюсь, то проваливаюсь по высоте, то превышаю, то вырываюсь вперд. Бланик со стабильностью утюга летит вперед. Его даже можно принять за некую константу - точку отсчета. Но вот, что-то его подбрасывает вверх и он становится в спираль. Я пролетаю мимо. Краем глаза успеваю заметить, что он нащупал поток. Мне тоже не помешает набрать сотенку-другую метров. Разворачиваюсь и подхожу. За то время, что я разворачивался он успел скрутить пару витков и оторваться на приличное по высоте расстояние. Закладываю под ним ту же правую спиталь и понимаю почему между нами так быстро образовался приличный разрыв. Вверх тянет очень сильно. Мой крылатый соратник идет в вираже с приличным креном и быстро поднимается. Я стараюсь не отставать и тоже закладываю по 45-60 градусов. Наваливается перегрузка. Весьма ощутимая. Стараюсь достать его. Ведь имея характеристики получше я должен подниматься быстрее. А вот как то не получается. Стараюсь все делать правильно. Скорость почти на минимуме — 80, ниточка по центру, капот по горизонту и не гуляет. Пару идеальных витков - не достаю. Как это? Ведь должен достать! Еще идеальнее, еще круче и что? И ничего.... Бланик как висел вверху, с превышением 50-70 метров так и продолжает висеть. Блин, заколдованный какой то. Продолжаем подниматься. Все предпринимаемые мной попытки терпят фиаско. Вывод один — в потоке учебный Бланик не хуже некоторых спортивных планеров.
В такой лихой карусели мы достигли нижней кромки облака. Серебристый первый ушел на переход, а я через пару витков тоже выбрал кромку и за ним. Вот тут то и проявились преимущества моего аппарата. Удерживая 140-160 км в час я быстро его настиг. Причем на догонном курсе отчетливо видна разница в аэродинамическом качестве. Невооруженным глазом заметно, как быстро, продвигаясь вперед Бланик оседает в воздухе. Я имея большую скорость, а следовательно и теряя больше высоты все же оставался выше и догонял его.
Несмотря на наш переход потеря в высоте была незначительной. Вариометр все время показывал хоть и небольшой, но подъем. Значит вверх тянет везде! Независимо под облаком ты или нет.
Однако к этому времени понятия «под облаком» уже не существовало. Облачность приобрела сплошной характер, просветы исчезли и окружающий мир стал напоминать скорее преисподнюю нежели привычный чистый свежий и прозрачный воздух. До предела насыщенный влагой он стал туманным и мало прозрачным. Подстилающая земная поверхность слилась в единую серо-зеленую массу и направление на аэродром угадывалось с трудом. С запада, как авангард войск противника на нас надвигались локальные ливни, а за ними сплошная стена дождя. Медленно и неотвратимо наступал грозовой фронт.
Но минут 30 у нас ведь есть! И выжать из них мы должны максимум удовольствия! Разворачиваемся в сторону ближайшего локального ливня. Расчет простой — если в дожде потоки нисходящие, то перед ним должны быть восходящие. Природа не терпит пустоты. И если в одном место что-то отнимется, то в другом обязательно присовокупится.
Экономить высоту уже нет смысла, тянет то везде. Поэтому скорость по максимуму. Водяной столб заметно приближается. Чем меньше расстояние, тем отчетливее видны детали. Струи неоднородны. К земле они падают не вертикально, а под небоьшим углом, а еще ближе к земле загибаются еще больше, как будто тормозяться о земную поверхность. Величественное зрелище... По мере приближения стена падающей воды расширяется и заволакивают почти половину всего обзора. Периодически вдали сверкают молнии и это еще больше нагнетает обстановку напряженности. Пока тихо. Но пройдя вперед совсем немного мы ощущаем легкие толчки снизу, они усиливаются, становятся чаще и сильнее. Бланик, который шел немного впреди, подхваченный потоком, резко взмывает вверх и неохотно закладывает спираль. Я через секунды тоже ощущаю сильный подъем и следую за ним. Для безопасности разрываю дистанцию. Становимся в круг и находясь на одной высоте, практически в противоположных его точках начинаем подъем. Стремительный подьем в сгущающемся все больше сумраке. На краю дождя атмосфера неоднородная и планер сильно бросает. На педалях и ручке эта неоднородность ощущается наиболее сильно. Органы управления начинают жить своей жизнью, которая не всегда совпадает с тем, что хочешь ты. Все чаще и чаще приходится пересильвать и ручку и педали и вразумляя их достаточно жесткими усилиями ставить на место. Но это ненадолго. Очередной порыв ветра стремиться перевернуть или завесить планер на предельно малой скорости. Резкими движениями я исправляю крен либо опускаю нос чтоб добавить скорости. Болтает прилично и даже очень прилично. Реально ощущается как вяло отзывается планер на движение органами управления с потерей скорости, а когда скорость падает значительно нос самопроизвольно опускается норовя сорваться в штопор. А еще необходимо стоять в спирали и тем более я в ней не один. Пока нам удается быть на разных концах круга в этой бешенной воздушной пляске.
А что ж мы так «скучно» елозим? Приходит мне мысль. Если в спирали ты не один, то почему то всегда тянет зайти в хвост сопернику. А... попробую. Крен больше, ручку на себя, от навалившейся тяжести спина начинает ощущать все неровности парашюта, даже самые мелкие. Я сокращаю разрыв. Но Семен с Ларисой Петровной тоже не прочь повеселиться и делают то же самое. Планера с большим креном носятся по кругу, сокращая его радиус и увеличивая скорость. Бланик то приближается , то удаляется от меня. Ну никак не достать. Я еще больше увеличиваю крен. Перегрузка еще сильнее, скорость еще больше и вот уже есть положительная динамика, но противник опять ускользает. На второй план отошла жесткая болтанка, ньюансы пилотирования, периодически вырывающаяся ручка и танцующие педали. Есть цель — настигнуть во что бы то ни стало. Она есть у обоих. Отступать не хочется. Еще немного и планера встанут вертикально на нож, но тут у нас появилась общая проблема. В пылу схватки нас вынесло к нижней кромке облака и путь дальше невозможен. Все чаще мы цепляем лохмотья тумана, видимость периодически теряется и безопасности ради нам все же приходится разойтись. Но это еще не все. Разойтись то разошлись, а как спуститься? Тяга вверх значительна. Повторять неудачный опыт со скоростным спуском не хочется. Я тяну голубую ручку на себя. Из крыльев выдвигаются вертикальные красные пластины и планер проваливается вниз. Интерцепторы очень эффективны. Спуск захватывает дух. Бланик тоже применяет этот прием.
Полет Валькирий, вдруг приходит мысль. Это был полет Валькирий. И хотя я не был лично знаком с великим Вагнером и с трудом представляю кто такие Валькирии, но музыку эту я хорошо знаю. Еще не понимая, что именно я мычу себе под нос, в горячке противостояния я стал неосознанно мурлыкать именно этот мотив. Сейчас, когда напряжение спало и можно расслабиться я словил себя на том, что в своем тесном кокпите торжественно громыхаю как большой симфонический оркестр с упоением исполняя это великое произведение.
Мы опять сходимся и паралельными курсами направляемся к аэродрому. Свисающие космы попадаются все реже, мы по очереди влетаем в них исчезая из вида. Порой используем их как своеобразные вешки для исполнения воздушного слалома. Аэродром приближается. Интерцепторы периодически усердно пожирают высоту. Снижаемся.
Бланик делает заход первым. Я ненадолго остаюсь на кругу, чтоб еще немного насладиться зрелищем надвигающегося апокалипсиса. Фронт совсем уже рядом. И скоро запасенные мегатонны воды прольются на нас. Пора на посадку.
Для пущего удовольствия делаю низкий проход над точкой и выхожу к четвертому развороту. Высоты по прежнему много. Недолгое скольжение сбрасывает её до необходимого минимума. Снижаюсь, выравниваю и напоследок получаю еще один сюрприз. Посадочная скорость непривычно высокая. Приборная — нормальная. 90-95. А над полосой лечу как болид. Подо мной пролетел обозначенный знаками торец полосы, справа промелькнула наша стоянка планеров, самолетная стоянка. Позади уже половина полосы, а я только коснулся её колесом. Мягко подскакивая на неровностях я несусь к противоположному её краю. А тормоза у меня скажем так не самые лучшие. На скорости кажется, что можно и выкатится. Выручает полоса нескошенной травы на обочине. Даю правую педаль и влетаю в траву. Торможение усиливается и я останавливаюсь. 2/3 полосы позади. Что стряслось? Недоумеваю я. Открываю фонарь и тут все проясняется. Ветер попутный и сильный к тому же. Поэтому и «просвистел» почти до противоположного её торца. Оказывается перед грозой быстрая смена направления ветра обычное явление. Никто даже предупредить не успел. Еще один полезный урок на будущее.
Первые капли дождя тяжело ударили по фонарю и крыльям. Полет Валькирий закончен, зазвучала новая музыка — музыка дождя.
Санкт-Петербург
11.06.2014 года.
